Эйнар Магнбьерн (встает): Да, входил.
Обвинитель: И кто же это был?
Эйнар Магнбьерн: Вот он! (Указывает на лорда Гранта.) Сначала они вдвоем сидели, вот с ним (указывает на сира Дональда Маккензи). Говорили про арест, про его величество… ну, и насчет вас, ваше сиятельство, тоже прохаживались!.. А потом вот он (снова указывает на сира Дональда) вышел, уж не помню зачем, а гость остался.
Обвинитель: Он что-нибудь делал в отсутствие хозяина?
Эйнар Магнбьерн: Да. Вынул из-под полы котомку, отодвинул картину на стенке, пошуршал там, потом вернул раму на место и снова за стол сел.
Обвинитель: Уже без котомки?
Эйнар Магнбьерн: Без.
Обвинитель: Когда кабинет опустел, ты проверил содержимое стенной ниши?
Эйнар Магнбьерн: Да, как вы и просили. Там был один мешок, вот этот (показывает).
Обвинитель: И кроме него – ничего?
Эйнар Магнбьерн: Ничего.
Обвинитель: Спасибо, больше вопросов нет. Итак, господа, становится ясно, откуда в тайнике взялась уже виденная вами торба. Само собой, полный мешок лорд Грант с собой к Маккензи не потащил. Во-первых, ему предстояло оставить торбу в тайнике, и у сира Дональда мог возникнуть вполне логичный вопрос – как так, гость пришел с багажом, а ушел без оного?.. Во-вторых, сир Роджер вовсе не собирался отдавать все награбленное – он здраво рассудил, что никто толком не знает, сколько золота было в мешке сира Питера. Однако особо узнаваемые вещицы, к примеру из тех, что принадлежали леди Мюррей, он с собой прихватил. Завернув до поры в тот самый мешок, с заплаткой… Далее все просто – преступник открывает нишу за картиной, засовывает в принесенный мешок уже имеющееся в тайнике золото, кладет сверху шкатулку, ожерелье и прочие драгоценности, затягивает горловину торбы – и все! Картина возвращается на свое место, гость – на свое. Он дожидается сира Дональда, вероятно, беседует с ним еще какое-то время, а затем благополучно покидает замок.
Судья (после паузы): Что же, с этим все ясно. Но у меня есть пара вопросов к обвинению… И первый из них: как же тогда быть со свидетельством вашего волынщика, лорд Мак-Лайон? Ведь он, как я понял из вашего рассказа, пытаясь назвать своего нанимателя, сказал «Ма…»? В имени обвиняемого нет ни одной буквы «м»!
Обвинитель (разводит руками): Вы правы, ваше величество. Это и меня поначалу сбивало с толку… Однако посмотрим на вопрос по-другому: это ведь совсем необязательно должно было быть имя! Сир Вальтер, сир Нокс, вы ведь давно знаете лорда Гранта, и вам не единожды приходилось воевать вместе с ним в былые годы… А среди бойцов, как часто случается, в ходу бывают клички. Возьмем, к примеру, норманнскую дружину: кого там только нет! И Тихоня, и Жила, и даже Болтун. Соответственно не обошло это поветрие и наше ополчение… У вас всех, ну, по крайней мере у многих, почтенные лорды, были подобные прозвища. Данные по молодости забавы ради. Лорд Маккензи, вы с лордом Грантом давние друзья. Скажите, как вы называли своего товарища во времена славного боевого прошлого?
Лорд Нокс Маккензи: Отстань ты от меня, Мак-Лайон!..
Лорд Макинтош (медленно, через силу): «Мангуст»… Юркий такой зверек, знаете… Маленький, но бесстрашный. Эх, Роджер…
Обвинитель: Благодарю вас, сир Вальтер. И жду второго вопроса, ваше величество.
Судья (задумчиво): Второй вопрос… Да, второй вопрос: так что же все-таки подтолкнуло вас к мысли, что главой заговора является лорд Грант? Я так понимаю, с личностью оставшегося мятежника вы определились еще раньше, чем докопались до старой клички лорда Гранта, и до того, как он подбросил кольцо лорду Маккензи?
Обвинитель: Вы правы, ваше величество. Я уже давно (и почти наверняка) знал имя преступника. Гербовая печатка лорда Мюррея и почти забытое прозвище были лишь последними недостающими звеньями одной цепи. А что касается лорда Гранта… Я в очередной раз напомню вам, господа, о том, что оплачивал все расходы исключительно покойный сир Питер. Ранее, когда вторым заговорщиком считался лорд Нокс Маккензи, мы отнесли этот факт на счет известной бережливости последнего. Однако сир Нокс к заговору отношения не имеет. Так отчего же сир Роджер, человек, как известно, весьма щедрый, ни гроша не дал на собственный прожект? Все очень просто. Лорд Грант практически банкрот. И поэтому меня не удивляет то обстоятельство, что он не смог предъявить нам расписку сира Питера касательно якобы взятых тем в долг трехсот монет. Нет, он не «забыл» взять эту расписку, как сам утверждает! Ее, расписки этой, не существовало, потому что таких денег у лорда Гранта на тот момент элементарно не было! Он на пороге полнейшего разорения. Его имущество заложено и перезаложено… И вы, сир Нокс, об этом знаете, ибо, согласно тем же расходным книгам, вы уже неоднократно в последнее время ссужали соседу крупные суммы.
Судья: Лорд Маккензи, так ли это?
Лорд Нокс Маккензи (с тяжелым вздохом): Да, государь. Но я не думал, что он… Откуда же мне было знать?!
Обвинитель: Я думаю, сир Роджер, задумав мятеж, в первую голову желал поправить свое бедственное положение. Бог с ней, с властью, ее все равно пришлось бы делить… А вот деньги – дело другое. К сожалению, провести детальный обыск поместья Грантов у меня не получилось, однако я не сомневаюсь, что, если у нас будет соответствующее разрешение государя Шотландии, мы без особого труда найдем там остальные ценности и золото, похищенные у лорда Мюррея после его смерти. У меня все, господа!